Обозрение истории Белоруссии с древнейших времён

Сочинение О. Турчиновича

Издание В.А. Исакова

СанктПетербург

В типографии Эдуарда Праца

1857

Печатать позволяется, с тем, чтобы по отпечатании было предоставлено в Ценсурный Комитет узаконенное число экземпляров. Санктпетербург, 26 января 1856 года. Ценсор В. Бекетов.

«Обозрение истории Белоруссии с древнейших времен» О.В. Турчиновича можно по праву считать первой систематизированной историей Белоруссии. Автор начинает ее изложение с пересказа как совершенно легендарных известий, так и описаний Восточной Европы, данных в трудах античных историков. Вскоре, однако, рассуждения Турчиновича начинают обретать документальную основу и наполняться ссылками на труды европейских исследователей. Автор вводит в оборот множество малоизвестных исторических фактов, письменных источников, в том числе и утраченных к настоящему времени. Посвятив основную часть книги Белорусским древностям, Турчинович несколько схематично изображает позднейшие события, считая их не частью самобытной Белорусской истории, а, скорее, хронологией соперничества Польши, Литвы и России.

«Обозрение истории Белоруссии с древнейших времен» заканчивается описанием разделов Речи Посполитой и присоединения территории Беларуси к Российской империи.

Предисловие

Время и причина происхождения названия Белоруссии с достоверностью неизвестны; но, кажется, оно есть весьма древнее, мало помалу утвердившееся за этим краем, жители которого, и по необходимости и по привычке, носят белую одежду.

Кажется, в этом есть смысли от подобной причины произошли у нас прозвания Руссий: Белою, Червоною или Красною, Чёрною; по крайней мере цвет национальной одежды жителей этих мест оправдывает их названия. Однако же, это только кажется, но не более; ибо, ещё нельзя сказать ничего положительного ни о причине, ни тем более о времени появления этих местных, по-видимому цветных, прозваний Руссий и Белоруссии в особенности; и в этом случае нельзя основываться ни на молчание о ней летописей, ни на позднее появление этого названия в исторических памятниках. Известно, что некоторые Русские Историки (Татищев, Шувалов и др.) приурочивали название Белой к разным местам России. Ещё труднее сказать: когда возникло это название? Белая, Червоная, Чёрная Русь — Русь! Следовательно, не ранее как в конце IX, или в начале X столетия. Так, а быть может, и не так; ибо, для этого следовало бы ещё положительно дознать: что наконец такое это за таинственная Русь, которую некоторым пахнет не только в России гораздо ранее IX века; но даже ещё во времена глубочайшей древности, ещё задолго до Рождества Христова, в Европе и самой Азии? Да наконец-то и само слово белый в каком должно быть понимании смысле: цветном или восточном — независимый, великий? Уже в VI столетии встречаются с этим прозванием страны и племена: Бело-Сербия и Бело-Хробация, Сербы Белые и Хорваты Белые — но в каком смысле? Карамзин — относящий прозвание России белой ко временам уже более к нам близким — понимает его в смысле восточном; что же касается до личного нашего мнения, то прозвание известной части России белой, именно нынешней Белоруссии, должно быть принимаемо в смысле цветном. В этом смысле известно немало народных названий; так, ещё Геродот говорит об Агафирсах — золотоношах, народе золотистой одежды, и, в противоположность им, о Меланхленах — смурых кафтанах; а Геродот, как известно, переводил по-гречески значение сообщаемых и объясняемых ему приятелем его и Скифами названий народов, в которых ныне хотят видеть предков Славян (*).

Настоящая Белоруссия, в прежние времена, простиралась: с севера на юг от города Дриссы на Двине и озера Освея до Могилёва и Друцка, а с востока на запад от Великих Лук и от реки Ловати до местечка Белого, на границе губерний Виленской и Минской, т. е. Белоруссией, в самом начале, называлась страна между Двиной, Днепром и Друтью; в настоящее время, под общим названием Белоруссии известны две нынешние губернии: Могилёвская и Витебская, за исключением трёх её Лифляндских уездов: Динабурского, Люценсткого и Режицкого, составлявших в XVII и XVIII столетиях, после Оливского в 1660-м году мира, Польскую Лифляндию (Inflanty Polskie).

Белоруссия имеет свою собственную историю, которую можно бы разделить на древнюю и новую. Её древняя, её собственная история, мало известна; новая же, начинающаяся с XV столетия, тесно связана с исторической историей Литвы, Польши и России. По своему географическому положению Белоруссия сделалась поприщем, на котором в течении последних четырёх столетий решались оружием, почти все вопросы, составлявшие политическую жизнь этих держав — и последствия этой вековой, кровопролитной борьбы составляют судьбу и новую историю Белорусского края. Я имен ввидуего преимущественно древнейшую историю; так как позднейшая, в особенности с конца XVII столетия, лишённая всякой самобытности, заставила бы только составлять бессвязный перечень событиям, или повторять историю России и Польши.

Никто прежде меня не писал об этом предмете; потому, быть может, я не мог избежать ни трудностей, ни неудач, ни недостатков, свойственных каждому начинанию.

г. Могилёв. Марта 19-го 1855-го года.

(*) Как знать, быть может ещё Гомер говорит о них таким же образом? Просим припомнить, что высказал об этом О.И. Сенковский, доказывавший, между прочим, что Гераклиды, Геркулесичи, Полифемичи, Кривичи, а следовательно и Белоруссы одно и тоже; что, после разорения Трои, знаменитый Одиссей (Себегнев, Zbigniew) — не мог, по воле озлобленного на него Нептуна (Скалотряса), долгое время найти дорогу в отечество — бродя из страны в страну, забрёл наконец в нынешнюю Белоруссию к Кривичам, поклонявшимся богу Полифему — Одноглазому. Одноглазнику, которому Одиссей вырвал единственный глаз. Жаль, что ни один из наших учёных не ответил на эту статью Сенковского, написанную им по поводу перевода Одиссеи Жуковским (см. Библ. для Чт. кн. I и II за 1849 г.) Её сочли парадоксом и только; а между тем этот парадокс — плод многолетних исследований, необыкновенной учёности и самых остроумных соображений — в основании своём сходен с мнением Шафарика — что Славяне отвечные обитатели на тех же местах, где и ныне живут, что жили тут во времена Геродота; а потому, что же невероятного и в том, что жили они тут и во время Гомера, могшего говорить о них также, как и Геродот?

Книга седьмая

Война Иоанна III с Казимиром и Александром. — Ведрошская битва. — Перемирие. — Борьба Василия с Сигизмундом. — Битва под Оршей. — Кон. Острежский. — Новая война. — Опустошение Белоруссии. — Глинский. — Вторая битва под Оршей. — Переговоры о мире. — Осада Полоцка. — Чудо. — Перемирие. — Борьба Иоанна IV с Сигизмундами. — Первое вторжение Россиян в Белоруссию. — Второе; взятие Гомеля. — Построение Себежа и Велижа. — Перемирие.

стр. 136-137

В этом же, 1535 г., прибежали из Вильны в Москву люди Московских выходцев князя Симеона Бельского и Лятцкого: не хотев служить им, они пограбили казну своих господ и донесли боярам московским, что Сигизмунд шлёт сильную рать к Смоленску. Надлежало предупредить врага. Полки были готовы. Главный воевода князь Василий Шуйский с Телепневым, вторично принявшим начальство над передовым отрядом, спешили встретить неприятеля, которого однако нигде не увидели. Выжгли предместье Мстиславля, взяли остроги, отослав пленников в Москву, шли беспрепятственно далее. Однако же, и Сигизмунд не тратил времени в бездействии: дав Россиянам волю свирепствовать в восточных пределах Литвы, он послал 40000 воинов в южные российские владения и — между тем, как Шуйский жёг и разорял окрестности Кричева, Радомля, Могилева — войско Литовское шло к Стародубу, а 15000 Крымцев стремились к берегам Оки. Литовцы Приступили к Гомелю. Тут начальствовал малодушный князь Оболенский-Щепин, бежавший с войском в Москву, где за это ввергнули его в темницу. Взяв Гомель, Литовцы сожгли Почеп и отступили к Стародубу; а Шуйский, предав огню все места около Княжичей, Шклова, Копыси, Орши, Дубровны, отступил к Смоленску.

стр. 138-139

Сигизмунд отправил воеводу Полоцкого Яна Глебовича, старосту Мельницкого Никодима Цехановецкого и писаря Николая Андрушевича, прибывших в Москву 14 января 1537 г., с 400 дворян знатных и слуг. Следуя обыкновению, обе стороны требовали невозможного: Литовцы Новгорода и Смоленска; Россияне Киева и всей Белоруссии; наконец, решились заключить только перемирие на пять лет. Условились, чтобы Россия владела новыми крепостями Себежем и Заволочьем; а Литва Гомелем. Кроме того, Россия взяла себе в нынешнем Рогачевском уезде волость Долинскую с селами Чечерскими и Кричевскими, Залесье, Бабичи, Светиловичи, Голодно, Скорбовичи и Липечи. Перемирие было возоблено в 1542 г., на семь лет, и потом еще раз в 1549 г., при преемнике Сигизмундовом Августе на прежних условиях.

Перемирие кончилось войной за Ливонию, которую и Россия и Польша считали своей.

Книга девятая

Постепенное угнетение Православия в Литве. — Уния. — Убиение в Витебске Архиепископа Иосафата Кунцевича. — Уния в Малороссии. — Хмельницкий волнует Литву и Белоруссию. — Умирение. — Подданство Малороссии. — Борьба Алексея и Казимиром. — Первый поход: взятие Смоленска, покорение Белоруссии. — Второй поход: покорение Литвы, взятие Вильны. — Король Шведский вторгается в Польшу. — Виленский договор. — Третий поход. — Оливский договор. — Успехи Польши. — Подвиги Польских полководцев. — Местничество губит Московских воевод. — Война продолжается. — Мир.

стр. 208

1648-й год

Антон Небаба, родом из Корыстышева, первый начал поднимать поселян и горожан против Полького правительства. Вскоре к нему присоединились два другие такие же предводители, Напалич и Хвесько (Фёдор); собрав в короткое время до 30000 вооруженных людей, завладели Стародубом, Гомелем, Лоевом и Брагином, которых жители православные сами добровольно отдали им эти города.

стр. 214

Вслед за взятием Смоленска, общим потоком победы, говорит историк того времени, увлечены были: Витебск, Полоцк, Быхов, Орша, Шклов, Могилев, Невель, Речица, Мозырь, Гомель и Мстиславль.

Стр. 215

После покорения Смоленска, Золоторенко выступил в Белоруссию, переправился через Сож и осадил Гомель. Этот город принадлежал прежде Малороссии; в нем находился отряд Казаков под начальством сотника Афанасия Зниченка; Поляки отняли город, Казаков истребили до единого, и заняли Гомель сильным горнизоном, защищавшимся, упорно против всех сил Золоторенки. Гетман сперва подступил к замку, стоявшему на высоком, пости неприступном холме, защищенному оврагом и рекой. Обложение нескольких дней было безуспешно; идти на приступ казалось безумием и верной гибелью. Необходимо было прибегнуть к другим средствам. Золоторенко втянул на Спасскую церковь несколько мортир и пушек; бомбы и ядра полетели внутрь замка, наполнившегося пламенем. Поляки решились сделать вылазку и зажечь Спасскую церковь; или пасть смерью храбрых. Ворота замка растворились: густой колонной решительно и смело двинулись осажденные на город; но вскоре окруженные многочисленным врагом, погибли все в рукопашном бою.

Из Гомеля Золоторенко выступил к Быхову, также отнятому у Казаков.